«Дом с волшебным подъездом» – так говорят любители нестандартной московской архитектуры. Его главная достопримечательность – раздвоенная лестница редкой конструкции с художественным металлическим ограждением, каменными ступенями и деревянными поручнями. Некоторые эстеты сравнивали её с творениями испанского гения Гауди из-за причудливых изгибов, непривычных для московской архитектуры. Особняк прекрасно сохраняет привычный облик старого Замоскворечья. Он был построен в 1910-1911 годах по заказу Абдуллы Салеховича Танеева. Его хорошо знали в среде татарской диаспоры Москвы. Он был из разбогатевших крестьян, щедро жертвовал на нужды московских мечетей, учащейся молодежи и татарских беженцев из Литвы в годы I Мировой войны. На Большой Татарской улице у Танеева были каменные склады и лавки, но в начале 1900 он решил эти сооружения снести и построить на их месте доходный дом. Причём сам домовладелец с семьёй жил в том же доме на втором этаже, а жильцам сдавал помещения на третьем и четвёртом. Весь первый этаж занимали мясная и молочная лавки, прачечная и парикмахерская. Здесь велась торговля мануфактурным, колониальным и галантерейным товаром. Внучка Абдуллы и Хадичи Танеевых Лола Танеева-Саломатшаева рассказывала, что дедушка Абдулла не очень хотел заниматься домом и разрешил бабушке внести в него свою лепту. А она очень любила искусство, поэтому заказала эту знаменитую лестницу. К сожалению, не долго прожил после постройки дома Абдулла Салехович – после революции 1917 года он попытался бежать в Турцию и перевезти за границу свою семью. Однако осуществить план не удалось – он умер в Крыму от холеры. Мы можем живо себе представить каким был дом при жизни его хозяина потому, что внешний облик здания и его внутренние планировки никогда не менялись. Только в советские годы здесь были уменьшены прихожие для устройства ванных комнат. С момента постройки в доме частично сохранились дверная и оконная столярка, чугунный световой люк, служащий для освещения подвала, метлахская плитка на полу подъезда и лестничных клеток. Кроме того, остались неизменными свод парадного вестибюля, украшенный лепниной, винтовая лестница, соединяющая четвертый этаж с чердаком. Подъезд изначально был сквозной, но в советское время парадный вход со стороны улицы забили досками, а вход осуществлялся со стороны двора, через дверь, которой раньше пользовалась прислуга. В 2016 году силами Госинспекции по недвижимости дом был отнесен к перечню выявленных объектов культурного наследия. Во время реконструкции все работы были строго регламентированы и проводились таким образом, чтобы не повредить интерьеры и внешний вид здания.

В 1751 г. хозяином этой земли, с расположенными на ней постройками, был коллежский асессор И. Т. Рахманов. При нем владение условно делилось на две части, постройки обеих частей представляли собой независимые комплексы. В дальнейшем (в 1756 и 1764 гг.) в качестве хозяина упоминается капитан флота И.Л. Бухвостов, о котором известно, что умер он в 47 лет (1729-1777), служил в 1742 г. в сухопутном шляхетном кадетском корпусе кадетом, в 1743 г. был произведен «во флот гардемарином» и вышел в отставку в 1762 г. в чине капитана третьего ранга морского флота. В 1778 году новым собственником становится С. С. Сулима, при котором произошло объединение ранее независимых участков. С 1809 по 1872 гг. владение находилось в руках старинного купеческого семейства Котовых. В те времена усадьба представляла собой комплекс, в который входили: ● двухэтажный каменный главный дом; ● служебное крыло, примыкающее к главному дому с запада; ● двухэтажный каменный флигель; ● деревянная хозпостройка, примыкавшая к главному флигелю с востока; ● хозяйственный корпус, расположенный позади главного дома; ● сад с павильоном в глубине участка. Во время пожара 1812 года главный дом не сгорел, но остальные постройки сильно пострадали от огня. Перед французским нашествием, 1 сентября 1812 г. Котовы бежали в Ярославль и вернулись в Москву лишь в конце года. Вскоре после их возвращения был реконструирован главный дом усадьбы и появился новый антресольный этаж. В 1860-х здание было еще раз основательно перестроено. В 1872 году владение приобрел московский промышленник немецкого происхождения Густав Иванович Лист. Его прежняя фабрика на Петровке, занимавшаяся производством противопожарного оборудования, сгорела в 1870 г., в связи с чем было принято решение о покупке нового участка и возобновлении производства. Открытие нового Софийского механического завода состоялось в мае 1874 г. Здесь же находился офис Листа, а на втором этаже – жилые помещения, где обитала его семья. В 1870-х по распоряжению Листа началось строительство новых фабричных корпусов. Тогда же на пилонах въездных ворот были установлены чугунные скульптуры мастеровых: кузнеца и литейщика, с которыми уже в наше время произошла интересная история: в 2001 году скульптуры были утеряны, казалось, безвозвратно. И вдруг в ходе реставрационных работ в 2019 году специалисты обнаружили кузнеца и литейщика в историческом здании заводского корпуса. Их отреставрировали и вновь установили на прежнее место. Внучка Густава Листа писала, что кузнец очень похож на дедушку. Лист ценил в своих сотрудниках профессионализм и порядочность. Рабочий день на заводе начинался с молитвы перед иконой Богоматери Неопалимая Купина. Всем не опоздавшим на работу служащим предприниматель выдавал булку с маслом, чай с сахаром и кружку молока. Густав Иванович создал на заводе уникальную техническую библиотеку и архив. Первым в Москве открыл при заводоуправлении самое большое по тем временам конструкторское бюро на 12 человек и школу чертежников для учеников рабочих. Умер Густав Лист в 1911 году. В советское время национализированный завод получил название «Завод № 5», затем «Гидрофильтр», «Красный факел». В годы перед Великой отечественной войной на территории расположился ВНИИ «Холодмаш», на заводе стали проектировать и изготавливать промышленное холодильное оборудование. Среди старых рабочих завода «Красный факел» ходила байка, что в 1960-е годы действовало негласное предписание дымить заводскими трубами безо всякой необходимости да посильнее – таким образом пытались выкурить посольство Великобритании из соседнего особняка. В начале ХХI века здание находилось в плачевном состоянии. Из-за регулярных подтоплений был сильно разрушен фундамент. Прогнозы о судьбе здания тогда были пессимистичные. И тут ключевую роль в судьбе усадьбы сыграли специалисты Госинспекции по недвижимости, которые провели оценочные работы и обосновали необходимость включения исторического здания в список объектов приоритетного восстановления. Поскольку здание находилось в аварийном состоянии, то обследования проходили с использованием современных технологий. Робособака, уникальный инструмент Госинспекции по недвижимости, взяла на себя эту опасную миссию.

Вот что писала о доме внучка Густава Листа – Елена Николаевна Лист-Иванова: «Бабушкин – дедушкин дом был старым и добротным. Двухэтажный, с мезонином. Внизу располагалась контора. Низ дома был выстроен очень прочно – стены почти в полтора аршина и потолки со сводами. Архитектура диктовалась жизнью: Москва – река часто выступала из берегов и затопляла все Замоскворечье. Если наводнение случалось во время ледохода, льдины бились о дом. На заднем дворе выращивались свиньи. Москва была полудеревней. Я помню, как ездила трамваем с Бутырской заставы и нередко приходилось ждать, когда пройдет стадо коров с пастбища. У деда был свой выезд. И хотя Листы являлись представителями фирмы «Бенц» в Москве, я не припомню дедушку в автомобиле». Обратите внимание, во-первых, как точно описан статус столицы, которая действительно очень долгое время была «большой деревней», прежде чем стать мегаполисом. А во-вторых, на историю про то, что Лист был представителем фирмы «Бенц». Дело в том, что свою предпринимательскую деятельность Густав начинал в Америке. Он был 13-м ребенком в небогатой семье из Лейпцига. В юности он поехал искать счастья в Америку, и однажды судьба свела его с Генри Фордом – будущим строителем автомобилей. Дела у обоих шли неважно и одно время Густав и Генри занимались ловлей голубей: красили их в розовый цвет и продавали за «японских». Краска была прочная и держалась даже под дождем до следующей линьки. В этом особняке жила семья владельца завода. У Густава Ивановича и Паулины Юльевны, дочери обрусевшего немецкого врача родом из баронов Швеккер (Швайкерт), было четверо детей: два сына Александр и Николай и две дочери Надежда и Мария. Хозяина особняка не стало весной 1911 года. Как бы цинично это не звучало, умер он вовремя. Лист не увидел 1914 год, когда с началом русско-германской войны в Москве гоняли всех, у кого была иностранная фамилия. До 2019 года, когда была проведена реконструкция, было много разговоров о том, что здание сохранить, скорее всего, не удастся. Однако силами правительственных ведомств восстановление здания было осуществлено в самый критичный момент.

За чугунной оградой стоит светлое трехэтажное здание с фигурным аттиком и изящной лепниной, известное как «Мариинское училище». Дом, и без того претерпевший массу изменений в ХХ веке, находился под угрозой сноса, но, к счастью, дождался реконструкции. История участка начинается в XVIII веке, когда частью его владел Сергей Авраамович Лопухин, двоюродный брат царицы Евдокии, первой жены Петра I. В 1711 году владение переходит к его дочери Мавре, по мужу – графине Шереметевой, и остается в этом роду до объединения участков в 1750-х. В непосредственной связи с Петром был и владелец другой части владения, Тимофей Надаржинский, духовник царя. Объединенный участок в 1750-х годах приобретает Василий Михайлович Еропкин, президент Ревизионной коллегии. Он и строит дом, находящийся в основе существующего ныне здания. Полвека спустя домом владел отец Екатерининского фаворита Платона Зубова, обер-прокурор Сената, запомнившийся современникам своим взяточничеством. Акварель Д. Индейцева, написанная в 1850-м году, она изображает этот дом самым роскошным в ряду других зданий Софийской набережной. Таким он стал, вероятно, при своих последних частных владельцах Дурасовых. Трехэтажное здание украшено коринфским портиком, по сторонам которого стоят скульптуры. По этому штриху, повторяющемуся и в архитектуре Пашкова дома, можно предположить, что автором проекта был сосед Дурасова, архитектор Баженов. Когда в 1860-м году Дамское попечительство о бедных начало подыскивать новое место для устроительства Мариинского училища, лучшего дома и найти было нельзя. Это учебное заведение открыла княгиня Ольга Талызина, урожденная графиня Зубова, где готовили гувернанток и домашних учительниц. Патронессой училища была вдовствующая императрица Мария Федоровна, жена Александра III. Второй попечительницей гимназии стала дочь Ольги Талызиной, Мария. Она определила заведению капитал от залога трех населенных имений и высказала пожелание именовать училище Мариинским в память о своей умершей 16-летней дочери Марии. В 1856 году Мариинское училище объединилось с аналогичным Ермоловским и в короткий срок стало одним из лучших московских женских заведений. Сохранился текст Устава училища, где написано: «В училище принимаются девицы всех сословий», «ежегодная плата за воспитание – 100 рублей». В первую очередь принимались девочки, у кого родители погибли в войне 1812 года или семья не имела возможности дать образование. Педагогическое образование им давалось, чтобы они могли себя прокормить. Те, кто лишился во время войн кормильца в семье, учились бесплатно или с большой скидкой. Отличницам присуждались именные стипендии. Из расписания уроков, которое тоже сохранилось до наших дней, видно, что каждый день начинался с Закона Божьего или «свободного урока» – это аналог нашего классного часа. Девочкам преподавались черчение, французский и немецкий языки, рисование, музыка, арифметика, чистописание. В основу учебного курса легла программа испытаний на звание домашней учительницы, разработанная Московским университетом. Семь лет преподаванию в Мариинском училище посвятил Сергей Васильевич Рахманинов. По воспоминаниям учениц, он держался замкнуто и строго на уроках – однако с большим удовольствием аккомпанировал хору училища, а в качестве подарка мог устроить фортепианный концерт. После революции дом был передан 19-й школе имени Белинского, где учились дети из знаменитого Дома на набережной. Здесь прошли первые годы школьной жизни Юрия Трифонова, прекрасно описавшего школу и её учеников в романе «Дом на набережной». После войны в школе учился музыкант Андрей Макаревич, Виктор Гусев, Александр Гуревич и многие другие известные москвичи. В 1970-х в здание переехал «Моспроект-2», сотрудниками которой были известные реставраторы и историки Е.В. Трубецкая, А. А. Клименко, спасшие немало зданий от сноса. Со временем здание обветшало, над ним нависла угроза сноса. Но этого удалось избежать, и в 2021 году закончилась реставрация этого уникального исторического объекта.

Сегодня сложно представить, что в далеком XIII столетии проходила дорога на Серпухов, а в XVII веке находился Хамовный двор. В его цехах трудились ткачи, поставлявшие царю текстиль. В Петровскую эпоху в здании Государева Хамовного двора разместился Монетный двор. К югу от Монетного двора протянулся переулок, который окрестили Старомонетным. После пожара 1812 года переулок застраивали одно- и двухэтажными домами. Самый старый из них – дом № 29, строение 4. В начале XIX века хозяином владения был коллежский асессор Иван Семенович Балбеков. В 1863-1880 гг. владение принадлежало крупному суконному фабриканту и директору питейных сборов Г.В. Лихонину. В 1871 г. дом купило Дамское попечительство о бедных. В 1879 г. Варвара Яковлевна Лепешкина устроила в нем церковь Спаса Преображения и богадельню для слепых женщин имени князя Владимира Долгорукова. Как рассказывают старожилы, в 1920-е гг. богадельня была упразднена. Но в доме еще жило много слепых – мужчин и женщин, которые зарабатывали на жизнь игрой на гармонии на свадьбах и других праздниках. Писатель Иван Шмелёв, который родился в семье купца как раз здесь, в Кадашевской слободе, в 1910 году жил в доходном для богадельни доме, который располагался по соседству – в доме № 27. Всем любителям старой Москвы очень советуем прочитать книгу Ивана Шмелёва «Лето Господне», в котором описывается жизнь Замоскворечья времен его детства. В течение почти всего XX в. дом неоднократно перестраивали, здание сильно изменилось внешне. Сейчас в нем находится Институт географии Академии наук, основанный в Петрограде после революции, а с 1934 года работающий в Москве. О прошлом этого здания до сих пор напоминают сводчатые потолки. А одна из стен современного актового зала представляет собой полукруг – раньше на этом месте располагалась алтарная часть домовой церкви. Со двора можно увидеть в этом месте апсиду – выступающую часть алтаря. В ноябре 2020 года были завершены реставрационные работы здания. Реставраторы специально оставили открытым фрагмент старого фасада. Несмотря на то, что здание не было аварийным, фасад носил на себе заметные отпечатки времени. После тщательного обследования специалистам Госинспекции по недвижимости удалось включить здание в перечень объектов культурного наследия, требующих восстановительных работ, и теперь мы можем изучить этот памятник архитектуры.