Первая из двух фамилий, которые сохранились в названии дома, принадлежит прапрадеду Натальи Гончаровой, жены Александра Пушкина. Афанасий Абрамович Гончаров, владелец полотняной мануфактуры под Калугой, купил усадьбу за Яузскими Воротами в начале XVIII века. А в конце 1790-х его внук Афанасий Николаевич, незадолго до этого пожалованный дворянством, заказал у архитектора Ивана Еготова перепланировку имения. Еготов построил усадьбу в стиле классицизма. Двухэтажный главный дом с двумя боковыми каменными флигелями соединили деревянные галереи. Из дерева был выполнен и весь второй этаж главного дома. В пожаре 1812 года усадьба, к тому моменту уже дважды сменившая хозяев, сильно пострадала. После войны ее перестроили, не восстанавливая утраченные деревянные части. В 1818-м усадьбу купил купец-чаеторговец Филиппов. Чаеразвесочная фабрика Филипповых просуществовала здесь до 1917 года. В советское время усадьбу отдали под коммунальные квартиры. Сегодня усадьба снова выглядит так же, как во времена Афанасия Николаевича. Реставраторам удалось вернуть постройке прежний облик благодаря тому, что еще в XVIII веке Матвей Казаков включил ее в «Архитектурные альбомы». До следующей точки нашего маршрута идем сначала по Яузской улице в сторону высотки на Котельнической набережной. Возле высотки сворачиваем в Большой Ватин переулок — он приведет нас к самому началу Гончарной улицы.

Дом Мильгаузена построили на рубеже XVIII и XIX веков на основе палат XVII века. Главное украшение этого строгого дома в стиле классицизма — ротонда, увенчанная круглым куполом и отделанная пилястрами (плоские декоративные элементы в виде выступа прямоугольного сечения). Ротонда кажется более высокой, чем основная часть здания, — дело в том, что из-за рельефа местности полуподвальный этаж под ней выше и даже имеет окна. В начале XIX века домом владел Богдан Мильгаузен (1781 или 1782 — 1854), доктор медицины, заслуженный профессор медико-хирургической академии и действительный статский советник. В семье Мильгаузенов было пятеро детей — двое сыновей и три дочери. Сыновья профессора, Федор и Александр, кстати, учились в пансионе Леонтия Чермака вместе с будущим писателем Федором Достоевским. Пансион находился неподалеку, на Новой Басманной. Здание учебного заведения не сохранилось — на его месте в начале ХХ века построили доходный дом.

Кстати, по дороге вам встретится особняк Беляева, возле которого стоит задержаться на минуту, чтобы полюбоваться роскошным декором фасада. Итак, мы на перекрестке Верхней Радищевской и Тетеринского переулка. Перед нами дом купца Дранищева, еще один пример жилого дома в стиле классицизма, типичного для застройки Москвы конца XVIII века. Двухэтажный дом скромно украшен лепниной, над тремя центральными окнами второго этажа со стороны Верхней Радищевской расположены сандрики — архитектурные элементы в виде полочек. Сандрики выполняют не только декоративную (подчеркивают горизонтальные линии фасада), но и утилитарную функцию — отводят от окна дождевую воду. На фасаде, выходящем в Тетеринский переулок, над аналогичными окнами расположены круглые медальоны с розетками. Элемент повторяется и на втором фасаде — медальоны есть над боковыми конами второго этажа. Дом вписан в неровный ландшафт, из-за чего высота первого этажа на фасадах неодинаковая. Разницу сглаживает скошенный угол дома, на котором на обоих этажах размещено по окну. Над верхним окном расположен сандрик.

Пройти мимо этого здания невозможно: величественный вид, гармоничность пропорций и богатство декоративных элементов делают главный дом усадьбы Клаповской одним из самых ярких украшений Гончарной улицы. Дом перестроили из более раннего здания в 1823 году для тогдашнего владельца, купца Рахманова. В нем проявились стилевые черты ампира, популярного в Москве после пожара 1812-го, — шестиколонный портик ионического ордера, открытая широкая лестница, лепнина с растительными мотивами. Узор лепного фриза портика, повторяющийся на монументальных пилонах въездных ворот, не имеет аналогов. Проходя мимо дома, обратите внимание и на лепной вензель в верхней треугольной части портика — на фронтоне. Литеры П и М, обрамленные цветами и пышными лентами, напоминают о купце Петре Молошникове, который приобрел усадьбу в 1830-х. Последней ее владелицей, жившей здесь до 1918 года, была жена купца Клаповского. В советское время в главном доме усадьбы располагался Дом научного атеизма.

Это двухэтажное здание часто называют в числе ключевых работ архитектора Сергея Воскресенского, мастера московского модерна и неоклассицизма. Усадьба семьи Андре считается прекрасным образцом неоклассической дворянской архитектуры Москвы начала ХХ века. Архитектор сделал акцент не на центральной части здания, а на боковых: в правой расположен вход, а в левой — арочная ниша, охватывающая оба этажа. В нише, обрамленной колоннами коринфского ордера (с капителями в виде корзин с листьями аканта), расположено большое трехчастное окно в нижнем этаже и маленькое полукруглое — в верхнем. Очертания ниши повторены в уменьшенном виде в оформлении входа: по бокам от дверей стоят небольшие коринфские колонны, а сверху — полукруглое глухое окно. Нижний этаж отделан рустом (так называется используемый в оформлении зданий грубый неотесанный камень либо его имитация). Между рядами окон нижнего и верхнего этажа расположен ряд медальонов с акантовыми розетками. Привлекают к себе внимание и два барельефа с античными мотивами, помещенные в акцентных боковых частях здания, — над входом и над трехчастным окном. Усадьбу для семьи Андре (помимо главного дома в нее входит флигель, расположенный во дворе) Воскресенский построил в 1915 году. Пожить здесь заказчикам удалось совсем недолго — в 1918-м здание национализировали. В советское время здесь была больница. Сегодня в бывшей усадьбе Андре тоже работают врачи — здесь находится один из филиалов Московского клинического научно-практического центра имени А.С. Логинова.