Стоящий посреди ландшафтного парка комплекс невысоких зданий – самая успешная постройка хрущёвской «оттепели» и один из символов послевоенного модернизма.

Постановление ноября 1955 года «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве» вызвало оторопь у архитекторов и всю вторую половину десятилетия советская архитектура мучительно осваивает новый архитектурный язык. Это совпало со сменой поколений, и архитектурное начальство, к удивлению, не всегда препятствовало творческим поискам молодежи. Четверо (В. С. Егерев, В. С. Кубасов, Ф. А. Новиков, И. А. Покровский) из пяти авторов нового здания Дворца пионеров выполнили сперва конкурсный проект, одобренный самим К. С. Алабяном — почти всесильным зодчим-функционером, который лишь усилил группу, добавив им Хажакяна – архитектора старшего поколения.

В результате стройка стремительно превратилась в объект союзного значения, за которой лично приглядывал Н. С. Хрущев. Комплекс проектировался и строился, почти не зная затруднений, однако, карт-бланш, данный молодым архитекторам компенсировался огромной ответственностью.

Здание стало воплощением новой архитектуры, в чем-то вдохновленной авангардными поисками конструктивистов, в чем-то – современной западной архитектурой. Стеклянные стены открывали виды в новый живописный парк, окружавший здание, имевшее свободную планировку нескольких соединённых друг-с-другом низких корпусов. Лишь с высокой стороны холма, от пропилей главного входа и памятника Мальчишу-Кибальчишу природный ландшафт был нарушен четкими линейками бетонных дорожек и бассейном. Бетонные дорожки, расчерчивающие парадный двор использовались для построения линеек, но кроме этой, очевидной функции позволяли сделать плац зелёным.

Тесная связь с ландшафтом, открытость, «честность» прозрачной архитектуры, не изолирующей общественные помещения от внешнего мира была дополнена истинно русской спецификой — богатейшим вкладом художников-монументалистов в решение внутреннего и внешнего убранства зданий. Были привлечены десятки молодых авторов — живописцев, мозаичистов, художников по металлу и скульпторов. Глухие торцевые стены получили выразительные панно, стена портика главного входа получила яркое геометризованное оформление. Все внутренние помещения были решены также в сочетании простых форм и мелкой пластики монументального искусства.

В 1967 году архитектуры Дворца удостоена Государственной премии РСФСР и стало одним из символов хрущевской «оттепели». В наше время здание сохранило свою функцию, хотя часть убранства утрачена.